Какие ощущения? А никаких. Нет собственного тела, нельзя ничего увидеть, услышать, почувствовать. Но только знаешь – ты есть. Даже сейчас, когда кругом одна пустота. Сначала она обрадовалась. Исчезла боль, потухла ненависть. Нет необходимость чувствовать, переживать думать…
Но вот темнота начинает двигаться. Словно мягкая вата, она обволакивает искорку сознания, будто пытается погасить ее. Нет, слишком ярко горит вечное пламя, зажженное богами и не в силах созданному погасить их творение. Сознание колышется на темных волнах. Нет времени и пространства. Но  есть движение. Куда, зачем? Ведь можно остаться здесь, тут так хорошо…
Но у темноты другие планы на ее счет. Скорость, ветер, откуда? Она начинает осязать или это лишь отблески прожитого в ее разуме? Нет, действительно ветер. Потоки воздуха превращаются в монотонный гул. Сначала ровный и громкий. Затем тона начинают меняться. Ветер успокаиваются. Теперь лишь легкое дуновение напоминает о его присутствии. Она знает, что может открыть глаза, но не спешит это сделать. Шум, мерный, завораживающий. Но она знает этот звук! Прибой! Рядом море.… Да, она чувствует запах водорослей и соленой воды. Но минуту назад его не было, это точно. Почва под ней – мокрый холодный песок. Значит, у нее появилось тело.
Она боится. Так страшно открыть глаза, признать, что ты еще существуешь. Опять, опять возвращаться… Она не хочет. Опора. Встать. Повернуть голову, почувствовать, как морской ветер запутался в твоих волосах, шепчет тебе на ухо всякую чушь. Успокоится и поднять ставшие вдруг непомерно тяжелыми веки.
Пустое небо. Абсолютно пустое. Бесконечная серость сливается с морем. Его вода черна и мертва, какой бывает только осенью. Она стоит на берегу, песочном пляже. Дальше – бескрайняя пустошь, такая же пустая, как и небо. Она сразу понимает, где оказалась, хотя никогда не слышала об этом месте. Здесь нет жизни. Она осталась глубоко, глубоко, под бесконечной толщей мертвой воды. Она подходит к самой кромке прибоя, но вид приближающейся волны пугает. Это что-то нехорошее. В душе рождается первобытный страх, она пятиться назад. Нет обратной дороги.
-Пока
-Что?
-Пока ты не сможешь вернуться. В мире под водой должно пройти время, чтобы он смог принять тебя.
-Я смогу вернуться? К живым?
-А ты хочешь?
-Не знаю.
Она поворачивается к равнине. Смотрит на безжизненный пейзаж, на серое небо. Ветер смеется, играет в ее восолах, зовет вперед, туда, где по еле заметной тропе бредут души. Они не видят пути, тот уже почти не существует. Тени останавливаются, припадают к самой земле в надежде отыскать хоть малейший намек, в каком направлении им следует идти. Они не видят тропы, которую она сможет найти и с закрытыми глазами.
Шаг. Шаг к ним, заблудшим, рассеянным, оставляя позади собственную жизнь. Они поднимают головы и приветствуют ее. Проводник. Путеводный огонек во мраке посмертия. Ветер, наконец, освобождается из плена ее гривы и радостно мчится вперед, словно хочет указать дорогу. Она улыбается пришедшим, поворачивается к ним спиной и становится на тропу. Теперь ей суждено водить души целую бесконечность. Ведь здесь время останавливается. Ее плата за то, что дала выход огню своей ненависть, за то, что погубила многих в этом пожаре. За то, что и сейчас сохранила в душе движение, порождающее эмоции. За то, что осталась, какой была, что смерть не смогла подарить ей покой. Но она не хотела иного. Вечный путь.