Долли была крайне довольна новым назначением. Волшебница не потеряла должность заместителя Министра магии, а теперь, выходит, получила еще и расширение полномочий в Хогвартс. Еще два года назад Амбридж затаила обиду на несносных маленьких подлецов, которые обучались в этих стенах под крылом Дамблдора. Теперь старый дурак отправился на корм червям, а новая власть была более предусмотрительна и не стала разбрасываться такими талантливыми волшебницами, как Долорес Амбридж. Женщина сидела за преподавательским столом и удовлетворенно щурилась, раз за разом поглядывая на ребят, что сидели за факультетскими столами и выглядели растерянными. В новом году их действительно ожидает много нового. Больше порядка, дисциплины и воспитания. Меньше дурацких шуточек и новомодных методов преподавания.
Когда новоиспеченный директор закончил свою речь, Долорес сделала воистину удивленное лицо, поправила на воротнике мантии массивный розовый бант, поднялась и шустро засеменила к предложенной трибуне. Рост Долли не позволял ей смотреть на студентов сверху вниз, голова женщины едва показывалась над трибуной – Амбридж была не довольна, что к ее прибытию не подготовились, но промолчала. Сейчас у нее были более важные дела, нежели разговоры по душам со школьным персоналом.
- Спасибо, директор Снейп! – пропела слащавым голосом волшебница, губы ее вытянулись в ярко-розовую ниточку, образовав подобие улыбки. Сказанные слова потонули в гуле голосов студентов: кто-то перешептывался, кто-то не мог сдержаться и вопил что-то с места, но в общей какофонии было невозможно что-либо разобрать. Непотребно. Просто дико. Амбридж несколько раз часто постучала кончиком палочки по дереву, но звук получился тихим и не возымел должного эффекта. Нужно было принимать меры, Долли быстро сообразила, что может помочь. – Sonorus! – взвизгнула волшебница заклинание громкости голоса, описав кончиком палочки витиеватый жест. Последние звуки слова прозвучали уже гораздо громче обычного. – ПОПРОШУ МОЛЧАТЬ! – скорее потребовала, чем попросила Амбридж. Она была явно рассержена неуважением со стороны студентов, на щеках женщины появился яркий румянец, ноздри гневно раздувались, но лучезарная улыбка ни на секунду не пропала. – Дети… - уже гораздо мягче начала Долли, поняв, что студенты притихли, - и вас, и меня ожидает много нового в этом году. Я надеюсь, что политика Министерства и моя помощь в управлении школой новому директору помогут вам освоить дополнения в школьной программе. Сегодня мы, можно сказать, только знакомимся, поэтому я прощаю вам эту маленькую шалость, но в дальнейшем на уроках мы будем соблюдать идеальную дисциплину. В противном случае, нет, я не угрожаю, а лишь предупреждаю вас, я помогу мистеру Филчу вспомнить, как пользоваться пыточной камерой, заложенной некогда самими Основателями для блага юных несмышленых волшебников, которые не способны соблюдать правила. Учитесь усердно, дорогие мои. У меня все. – Напоследок глянув на студентов, Долорес произнесла обратное заклинание, вернув голосу прежнюю громкость, и покинула трибуну. Вскоре начнется распределение по факультетам, Долли надеялась, что в этом году в школу не поступит ни один магглорожденный грязнокровный волшебник.

Начало игры.
Вот и новый учебный год. Кто-то этому радуется, кто-то - нет. Почему? Это ведь необычная школа. Эта школа для волшебников, это - Хогвартс. Почему же не радуются? Все очень просто. Новый директор - профессор Снейп. Изменения в учительском составе. Для кого-то это радость, для кого-то это печаль. Но сегодня все должны радоваться. Ну, хотя бы изобразите подобие улыбки. Большой Зал выглядит, как и прежде красиво. Смотри на всю эту красоту, и все не покжется таким ужасным.
Эмма Ноэль сидела за столом Хаффлапаффа и смотрела в сторону дверей. Терпение не было лучшей чертой, поэтому она гипнотизировала двери, изредка теребя значок старосты. Ну наконец-то! Эмма увидела идущих Северуса Снейпа, нового директора и выражение лица у нее стало довольно-таким кислым. Но когда же она увидела Долорес Амбридж, то у сидевших рядом сокурсников вполне могло сложится впечатление,что ее сейчас стошнит.
Директор начал свою речь. Когда он говорил о том, что завтра первой парой у шестикурсников будет урок зельеварение Эмма чихнула, но на это никто не обратил внимание. Ну вот, точно зельеварение будет. И, возможно, через несколько дней я вовсю буду чихать и кашлять... Тем временем право говорить получила Амбридж. Взглянув на учеников Ноэль заметила нескольких сидящих с таким же выражением лица, что и она. Большинства все же предпочло ограничится кислым выражением лица. Новый заместитель директора, видимо была уверена в том, что у нее весьма тихий голос ибо уже в следующую секунду староста Хаффлпаффа с ужасом закрыла уши. Но и так голос был очень громким. Благо речь "гадкой розовой жабы" была не особо длинной. Все-таки сидеть с зажатыми ушами не особенно прилично. Но Эмма предпочла все же быть не приличной, чем глухой.
После речей столь "любимых" преподавателей Эмма услышала урчание своего живота. Ну вот. Надо было все-таки съесть последний пирожок, а я, дура, понадеялась что ждать придется недолго... Хотя, уже недолго. Вряд ли в этом году будет много первокурсников... Те, у кого родители волшебники мало кого отпустят, а магглорожденным лучше тут сейчас пока не появляться. Для их же блага... - размышляла Эмма.

Беллатрикс смотрела на Большой Зал, который был невероятно красиво убран и хитро улыбалась. Детишки были такими милыми, что она уже не могла дождаться первого своего урока и начать уже преподавать. Она была удивленна, когда Темный Лорд приказал преподавать ей в Хогвартсе, но сразу же согласилась. Вернее она просто послушалась, как всегда.

Немного сгорбившись, она повернулась к Северусу, который только закончил свою речь и сел за стол. В это время говорила Долорес, а Белл была в ярости. Как можно было меня не представить?! Ну я ему сейчас покажу для чего в хлебе дырочки! Северус не обращал на неё никакого внимания и это взбесило Беллатрису еще больше. Посмотрев на спину Амбриж, она ухмыльнулась и в её голове сразу возник некий план. Когда женщина в розовом ушла, Белл, усмехнувшись, резко встала и быстро пошла к трибуне, каким-то странным подпрыгивающим шагом, оглядывая всех поверхностным взглядом, полным безумия. Дети шумели, а это не нравилось Белл и она взмахнула своей волшебной палочкой и направила её на учеников.

Все сразу замолкли и в Зале была удивительная тишина, что не могло обрадовать Беллатрису еще больше. Прежде чем заговорить, она засмеялась диким и каким-то сумасшедшим смехом и, сверкая глазами, стала говорить, при чем не с трибуны, а спустившись в Зал и прохаживая между столов факультетов:

- Меня зовут Беллатриса Лейстрендж, ребятки. С сегодняшнего дня я буду преподавать в Хогвартсе Защиту разума, - веселясь проговорила она, погладив какую-то рыжую девушку по голове. Это видимо одна из Уизли, о которых постоянно говорят и Люциус и Драко. - Я предупреждаю сразу, что не надо не выполнять мои домашние задания, потому что они очень важны. И играть со мной не советую, потому что правил у меня нет! - захлопала в ладошки женщина, проходя уже мимо стола Слизерина. - Ах, когда-то и я училась на этом факультете! - весело сказала она и, подойдя к учительскому столу, обернулась и громко сказала:
- Так давайте же встретим новый учебный год, который, как мне кажется, будет прекрасен и вам будет очень весело учиться у меня, а мне преподавать вам! - ухмыльнулась сказала миссис Лейстрендж и села за на свое место за столом.

Отредактировано Bellatrix Lestrange (2011-08-21 15:59:38)

Школа изменилась, честно говоря, узнать ее теперь было куда сложнее. Седьмой, самый последний год обучения - и все кончиться. Пора задумываться о будущем, и как многое зависит от того, чему их сейчас научат. Ничему хорошему. Эта спонтанная мысль неизвестно откуда взялась, но казалась правдой. Хогвартс без Дамблдора. Страна без президента. Нет, магловские сравнения здесь не идут. Дамблдор - единственное, на взгляд девушки, что защищало школу от прямого зла. Теперь эдакой "стены" нет, и что будет дальше? Школа рухнет? Нас начнут обучать Темной магии? Сделают из нас армию? Уж больно все были в этом году притихшие.
Поборола желание сесть за Гриффиндорский стол рядом с Джинни, один взгляд на которую прибавлял сил, мужества и терпение, поднимал настроение в секунду до невиданных пределов... и рушил все, когда в следующую секунду становилось ясно, что ничего не светит, что у нее есть парень. Как это печально. Думала Эллин уже без эмоций, потому что все эмоции были ранее, а за летние каникулы она успела обо многом подумать. Нет, и сейчас ей было плохо от мысли, что у них с девушкой ее теперешней мечты, которая снилась ей из ночи в ночь, ничего не будет, но теперь она хотя бы умела это скрывать. Что ж, во всяком случае, мы друзья. Хорошие друзья. Да, это было чистой и искренней правдой, это заставляло теплиться надежду. Все-таки любой человек надеется быть с тем, кого любит. Даже если понимает процент безнадежности того, что это когда-нибудь произойдет.
Таким медленным казалось преодоление пути до своего собственного стола. Мучительными были взгляды, которые она кидала на некоторых знакомых, с кем не очень хорошо провела предыдущий или предыдущие годы.
Не заморачиваясь особо с тем, куда сесть, девушка опустилась на одно из свободных мест, и первым делом перевела взгляд на преподавательский стол, туда. куда боялась взглянуть уже какое-то время. Что ж, каких-то из увиденных перемен она там ожидала.
Северус Снегг занимал место директора школы. Прочно так занимал. Почему он? На этот вопрос не мог уже ответить никто, оставалось лишь задавать его себе, и чтобы не портить нервы - найти себе другое занятие. Например, поднять брови на то, что Амбридж назначили заместителем. Да, глупо было сомневаться в том, что их встреча с ней два года назад - не последняя, и что Хогвартс ждут очень серьезные перемены... Эллин даже почти не удивилась, но все равно... Амбридж ведь не на стороне Пожирателей, за что ее так ценят? А может, на стороне? А может, не ценят? Какая разница, ее мнение все равно ничего не изменит.
Северус не представил еще одну персону - в прочем, зачем, вскоре она представилась сама. Да еще как представилась... Беллатриса Лестрейдж. Ничего хорошего Слизеринка об этой женщине не слышала, но поскольку слышала крайне мало, решила не судить до первой личной встречи. И вот она произошла, хотя, наверное, лучше бы не встречались.
Да, не просто будет ко всему этому привыкнуть. Но, раз выбора нет, и придется учиться, где учимся... конечно, можно бороться, во всяком случае делать попытки. Но ни к чему, кроме исключения, либо того, что может быть гораздо хуже, не произойдет. Еще один сомнительный взгляд был брошен на новых преподавателей. Что-то мне подсказывает, что особых знаний мы здесь не получим.
Поскольку Эллин собралась идти в аврорат, это она не только обдумала за лето, но еще и за прошлый год учебы, ее такая обстановка не очень устраивала. Не смотря на то, что Северус был ее тайный кумир, девушка сомневалась, что из него выйдет хороший директор. Она не была ярой сторонницей и фанаткой Даблдора, хоть и уважала его, как личность и директора школы, но... его смерть была не лучшим событием в ее жизни.
А еще в этом году она собралась сделать уклон до Ордена Феникса. Когда она училась раньше, курса эдак до шестого, больше склонялась в сторону Пожирателей смерти. Сейчас же... После его величества случая, ее мысли и планы переменились. Концепция поменялась - так называла это для себя она. Значило все лишь одно - ей надо по-настоящему стараться чему-то научиться.
И если в этом ей не помогут преподаватели, поможет библиотека. Не хотелось бы опускаться до уровня зубрила Грейнджер, но ведь можно не зазубривать, а читать и учить? Ведь это несколько разные вещи. Даже... совсем разные. Учить - это вникать, не просто запоминать, но и понимать. Понимать своими словами и мыслями, а не следующими цитатами из уже других книжек.
Впереди предстоит трудный год, совершенно во всех смыслах. Она это чувствовала. Чувствовала, глядя на преподавателей, однокурсников, тех, кто был младше. А старших уже не было. Это странное чувство. Каждый день в этой школе - последний. Больше не будет такого первого сентября в Хогвартсе. Это - последнее. И все меняет свой цвет, вкус и консистенцию. Последний раз она видит распределение и слышит песню шляпы, последний раз слушает речь директора, который знакомит их с новыми учителями, речь, которая идет после каждого долгого, мучительно тянувшегося лета.
Это все - последнее. Это надо запомнить.

В этот вечер Грюм был предельно осторожен. Не притронувшись к стопке рома, который ему предложили в Дырявом котле, аврор думал о малоинтересном ему действии, которое должно было произойти вечером. Гораздо больше Грозный глаз был рад разработке плана и продумыванию всех средств защиты при прибытии в Хогвартс, и совсем его не интересовал пир. Он точно знал, что основная цель его прибывания в Хогвартсе будет, собственно говоря, в Хогвартсе под всеобщими глазами и врядли сможет покинуть свое место до самого окончания пира. Вообще зрелище должно было быть прискорбным. Претворяться, что все просто замечательно под полнейшим террором и помалкивать в белый платочек - дело малоприятное. Грюм, конечно, понимал, что и ему самому надо будет быть чрезвычайно аккуратным. Однако гораздо больше обрадовался бы возможности быть приставленным к школе, как аврор, а не как преподаватель. Но все уже было решено, тем более, что выбора особого не было. Поэтому Грюм наконец-то снарядился в дорогу, прихватив с собой целую фляжку с проверенным виски и немного еды на вечер. Дорога на этот раз должна была занять чуть больше времени, чем в прошлый раз; да и сам Грюм не собирался попадаться особо проворным пожирателям смерти для растерзания и заточения. Он прекрасно помнил в каких муках совести провел много месяцев, сидя на дне здоровенького сундука. И теперь не собирался допускать подобных погрешностей.
Привычная сжатость почувствовалась в теле, когда Аластор тяжелым хлопком оказался недалеко от замка. Это было довольно странное место - глушь, в которую даже матерому волшебнику пойти не захочется, не то что магглу. Остаток пути требовалось пройти пешком, поскольку трансгрессировать в школе нельзя. Решив, что безопаснее всего будет прийти к Хогвартсу окольным путем, Грюм покосился в сторону далеких огоньков старой магической деревни. Хогсмид, словно распахнув обьятия, ждал Грюма с приятным теплом и выпивкой. Мадам Розметта наверняка сейчас принимает порядочно посетителей, но могла бы обслужить и Грюма, что наверняка сделала бы с удовольствием. Однако Аластор отвернулся от Хогсмида и стал продвигаться к Хогвартсу. Сейчас ему виделись развалины, таблички с надписями "Опасно" и слышились странные животные звуки. Аластор, конечно, знал, что все это ни что иное, как магия, маскирующая школу от посторонних глаз. И, потому пройдя еще немного, он наконец стал просматривать верхушки школьных башен. Вскоре весь замок предстал перед глазами и Грюм только замедлил ход. Ни одно движение не ускользало от его волшебного глаза, ни один звук не пролетал мимо. Еще несколько десятков минут напряженной ходьбы и аврор оказался перед озером, через которое обычно перевозили первокурсников на лодках. Грюм в секунду смастерил себе из воздуха судно. Похожее на плот, оно было слегка закруглено по бокам и очень аккуратно вымерено для комфортного стояния. Грюм не колеблясь стал на середину и начал продвигаться к замку. От воды веяло прохладой, она взволнованно качала плот Грюма на волнах, того и гляди норовя перевернуть плот. Гроза грянула неожиданно и очень резко. Аластору пришлось применить еще несколько заклинаний, что бы попасть на берег не вымокшим. Благо оставалось совсем немного. Проходить через большой зал аврор не собирался. Ему давным-давно была известна дверь, ведущая прямиком к преподавательским столам. Именно ею он и собирался воспользоваться. В зале почему-то стояла тишина - Грюм даже решил, что все уже разошлись. Однако внутри его ожидал еще один сюрприз... Тишина стояла как раз потому что Баллатриса Лестрейндж как раз закончила свою речь и Грюм не имел ни единого понятия о том, что она здесь делает. Новоиспеченный преподаватель протиснулся в дверь и занял самое крайнее место. Конечно, его присутствие не осталось незамеченным - многие ученики пытливо уставились на него, но Грюм предпочитал не замечать этого. Он нахмурился и внимательно смотрел на Снейпа своим здоровым глазом, стараясь различить в его холодном лице хотя бы что-то... Волшебный же глаз с завидным спокойствием перемещался от одного лица к другому, считывая все эмоции подряд. Атмосфера была натянутой и тяжелой. Однако оставалось только лишь ждать...

Софи тихо зашла в зал как раз в тот момент, когда выбило окно и погасли факелы. Все ученики начали паниковать, а Лестрейндж воспользовалась ситуацией и сев между своими подругами Зои и Джинни, перевела взгляд на учительский стол, сделав вид, что она вовсе не опоздала на банкет, а давно уже там сидит.
- Так, что происходит и что я пропустила? - спросила София у подруг.
Дальше начало все самое интересное. Лестрейндж присмотрелась и заметила, что за учительским столом видит некое розовое пятно. Только одна волшебница из всех знакомых Софии могла носить такое количество розового. Глаза девушки округлились от удивления. Амбридж? Амбридж?! вы что, серьезно? Я думала, что после выходки Фреда и Джорджа и ее ЧП с кентаврами она в Хогвартс больше не полезет. Итак, первый сюрприз мне уже не нравится, что у нас там дальше по программе? - подумала про себя Лестрейндж и сделала глоток тыквенного сока. Девушка внимательно слушала речь Амбридж. Речь мало чем отличалась от той, что была два года назад, разве что Долорес не рискнула бы при Дамблдоре даже заикнуться насчет пыточной камеры. Слушая Амбридж, Софи внимательно изучала всех сидящих за учительским столом. Да, ее не радовал новый преподавательский состав (единственным лучиком в темном царстве был мракоборец Аластор Грюм в преподавательском составе) и вот, Лестрейндж уже решила что хуже быть не может, но волшебница, которая спустилась с Большой Зал ее просто шокировала. Беллатриса Лестрейндж, собственной персоной. Когда мать направилась к столу Гриффиндора и погладила сидящую рядом Джинни по голове, девушка опустила взгляд в тарелку. Лестрейндж-старшая прошла мимо и София глубоко вздохнула. Вот только этого мне еще для полного счастья не хватало! Как ее вообще можно к детям пускать? Я не хочу ее видеть здесь, в Хогвартсе.
- Веселый у нас будет год... - растерянно сказала Эс, посмотрев на подруг, - ох, не нравится мне все это...

Рядом с Дафной пронесся вихрь – второкурсники, рассевшиеся рядом с девушкой, мигом посторонились, и на скамейку опустился Майлз, при этом расталкивая вышеупомянутых второкурсников со всех сторон; видать, Драко должен был подойти с минуты на минуту. Сейчас она слегка завидовала ребятам – они пропустили всю ту скуку, которую пришлось вынести ей, от нечего делать, поедая куриные крылышки.
Поцеловав любимого, Дафна вкратце пересказала суть услышанного:
- Ничего из того, что могло бы тебя заинтересовать – Амбридж теперь замдиректора, а Снейп наконец выжил отсюда этого бородатого сказочника, - девушка отпила тыквенного сока, - как видишь, все уныло, как на отработке у Филча.
Шумиха, поднятая студентами, вдруг на миг прекратилась, и к потолку зала взлетел вездесущий хохот – их приветствовала новая преподавательница Защиты разума. Что ж, достойный выбор; Гринграсс в душе улыбнулась в надежде на хоть какое то разнообразие. Что ж, она его получила – речь Беллатриссы была нешаблонной, с нотками назревающий истерики в голове. Когда миссис Лестрейндж проходила мимо стола Слизерина, Дафна незаметно кивнула, выражая свое уважение данной персоне.
Как только дамочка покинула трибуну, вновь поднялся гвалт – студенты старались разговаривать шепотом, но их далеко уже не детские голоса сливались в один непонятный и достаточно громкий шум.  Кто-то возмущался по поводу новых порядков в Хогвартсе, но возмущения долетали до Дафны невнятными обрывками – за их столом возмущений слышно не было. Девушка осмотрелась и повернулась к Майлзу – три месяца они не виделись благодаря почти что военному режиму, и она очень за ним соскучилась; хоть Гринграсс и не подавала виду, она знала, Майлз все понимает. Взяв парня за руку, давна наклонилась и как можно тише прошептала:
- Нас ждет исключительно веселый год, милый, - девушка взглядом обвела студентов, сидящих в зале, и на ее лице заиграла загадочная улыбка - пусть повозмущаются, ведь они даже не представляют, что ждет их впереди. 

Погода становилась всё хуже и хуже, она как будто чувствовала, что твориться в магическом мире, хотя и не только в магическом. Всё это безусловно коснулось и мир маглов, которые вовсе незнают не о Пожирателях, не о ордене, не о тех событиях, которые были полвека назад, да и зачем им это знать? Меньше знаешь больше спишь. Беллатриса направила свою палочку на студентов и сразу же все замолчали, мало, кто хочет, чтобы в них запустила авадой. Все в зале знают, что с этой леди шутить не стоит. Зои в тайне восхищалась ей. Нет, конечно же, не за то, что она без труда может убить человека, а в некоторых моментах даже со смехом, а лишь из-за того, что стоит ей, что-либо сказать серьёзно или же на чём-то настоять, все сразу же начинают её слушать. Да, она имеет авторитет. Или даже не авторитет. Беллатрисе отлично удаётся запугивать, как будто она мышеловка, а все остальные - мышки. Но не в этом суть. Главное для Зои, что все в школе, увидев Беллу, сразу же покрываются мурашками и мало, кто может ей что-то сказать, не услышав вопроса. Пожирательница смерти прошла рядом со столом Гриффиндора, погладив Джинни по голове. В какой-то момент брюнетка была рада, что не до её головы дотронулась эта женщина, ведь кто знает, что у неё на уме. В один момент она не собирается никого убивать, а потом "пиф-паф", и всё, уже она коварная, кровожадная безумная Беллатриса. Зои направила свой взгляд за окно, погода не улучшалась. Девушка ненавидела такую погоду, а что хорошо в ливне? Когда начинается дождь, настроение всегда падает, хочется пить кофе, писать стихи, а в мысли постоянно лезут грустные моменты, которые ни какими заклинаниями не вызволишь. - Веселый у нас будет год... - произнесла Софи, нарушая задумчивость Зои. - ох, не нравится мне все это... Да, девочки - вздохнув, ответила Хамбл - Главное не падать духом и надеяться на лучшее

Софи посмотрела на слизеринцев, которые, похоже что были просто в восторге от изменений в этом году и их в принципе можно было понять, но Лестрейндж не собиралась этого делать. Она понимала, что может и не ждать спокойного года и дело не в том, что она гриффинордка, а потому что ее мать здесь. Ситуации Эс нельзя было позавидовать. Когда она поступила на Гриффиндор, ее никто не воспринимал, все относились к ней настороженно. Для гриффиндорцев она была слишком темного происхождения, а для слизеринцев она стала той, кто оскверняет свою чистую кровь кровь общением с полукровами и магглорожденными и обучением на другом факультете. Софи никому ничего не собиралась доказывать, она просто была собой и тем самым убедила большинство своих однокурсников в том, что ее фамилия - это юридическая формальность, а не состояние души. И вот, наконец, Софии удалось избавиться от того, что ее все время сравнивают с ее матерью, как тут она появляется в школе и большинству ее однокурсников захочется посмотреть на отношения матери и дочери. Лучше бы здесь был отец. С ним-то я нашла общий язык. А с ней мне даже разговаривать не хочется...будет устраивать жестокий цирк из каждого урока. Уже тошно. Ничего, если что, я смогу показать свой характер.
- Это, точно. Забыть нам его не дадут, уверена за каждое лишнее слово или действие… Ох, не сладко нам не будет, - сказала Джинни.
- Ага, особенно если учитывать, что на нас явно написано какое-то досье...мы ведь отличились на пятом курсе, как выражается Амбридж, "тем, что занимались запрещенной деятельностью" и я уверена, что она все это помнит. И так преподавательский состав, мягко говоря...жуткий, так еще у нас есть злопамятная учительница-магглоненавистница.
Да, девочки - вздохнув, ответила Хамбл - Главное не падать духом и надеяться на лучшее
- Знаешь, Зои, я, конечно, оптимистка, но в школе моя мать и Амбридж и в данном случае, я даже не знаю, что хуже. Так что сохранять позитивный настрой будет крайне сложно. Но ты права, падать духом нельзя. Мы не можем сдаться. Ведь тогда слизеринцы, и бывшие, и нынешние, обрадуются этому, а мы просто не можем им этого позволить, - усмехнувшись, сказала София.

Тихие шаги по коридору, приглушенное эхо от стука каблуков начищенных туфель. Взгляд бесцветных глаз направлен на хорошо знакомую дверь в Большой Зал. Когда-то здесь стоял и Драко, в свой первый год обучения, ожидая распределения по факультетам. Он помнил свою уверенность, помнил свою гордость, когда шляпа, едва опустившись на его светлую голову, проговорила – Слизерин. А сейчас не было ничего.  Пустота.
Не было теплого света плывущих под сводом свечей, не было уюта каминов, не было радостного гогота первокурсников и запаха горячих яств. Всё превратилось в холодную сталь, промозглый ветер, в лёд, в роковую безмятежность. Годы, проведенные здесь, друзья, шутки, события. Сейчас всё это стало ничем. Рассыпалось, как жженая бумага – стало пеплом, ничем, пустотой.
Пока парень был с Майлсом – всё не казалось таким устрашающим, а вот теперь, когда Малфой остался один, стены начали буквально сдавливать его со всех сторон. Почему он не пошел вслед за другом? Почему не зашел в зал, шагая с ним нога в ногу, не сел рядом, как делал это всегда? Не встретил друзей, не взглянул на Асторию, не кивнул Профессору Снейпу.
Он был бледен, несколько болезненно, и взгляд – даже для самого Драко он был слишком пустым. Но более ничего не выдавало внутреннего волнения и страха. Безупречно убранная прическа, мантия с иголочки и новые туфли. Сердце бьётся. Мерно, спокойно, будто боясь выдать присутствие хозяина. Спрятаться, убежать – вот чего хотелось сейчас. Но он не мог.
Вперед, нужно сделать лишь шаг – что сложного? Почему именно сейчас ноги будто приросли к каменному полу, почему невозможно пошевелиться?
Кто-то говорил, Малфой слышал это еще в коридоре. Рассекающий, чеканный, но не лишенный некой мелодичности, голос. Он, несомненно, принадлежал новому директору – Северусу Снейпу. А потом и противная тирада Амбридж. Кто-то шептал, кто-то улюлюкал. Драко слышал всё. «Нужно войти, я должен войти» - проносились одни и те же слова в его голове. Разносились эхом, вновь возвращались…
Вновь сдавливает, ещё сильнее, ещё труднее дышать. Короткий вдох, затем резкий выдох.  Чуть прищурить глаза, «накинуть» на лицо кривую ухмылку, выпрямить спину. Вздох – и он зашагал вперед, уверенно, не боясь посторонних взглядов, нацеленных прямо на него. Ловко повернул в сторону, скрываясь среди других студентов Слизерина. Пришлось, правда, сесть далеко не на своё привычное место - с краю, всё равно церемония почти закончена.
Встретиться взглядом с кем-нибудь из знакомых, без особого энтузиазма кивнуть в знак приветствия…Сидеть смирно, смотреть на сложенные в замок руки, тихо дышать, не высовываться. Смысл слов неуловим, голоса смешиваются в ком – в итоге ничего. Зачем он пришел сюда? Потому что так надо, потому что так было 7 лет подряд, потому что это обычай, и кто-то слушает то, что говорят преподаватели перед началом учебного года. Такие, как грязнокровка Грейнджер, Поттер с дружками, первокурсники… А что делать ему? Драко и так знал, что этот год будет особенным, что это его год. Всё переменилось, смешалось, встало с ног на голову. Безумие. Но ведь это было только на руку – и Малфой признавал это, хоть и без охоты.
Вкусная еда не манила, ни глотка тыквенного сока – ничего. Сидеть, до конца и ждать, когда все разойдутся. Вечером - пройтись по запутанным коридорам замка или заглянуть в Выручай-комнату.  Встретить какого-нибудь малолетку и наложить на него заклятье, свернуть шею, лишь бы избавиться от этого ужасного чувства. Подняться на Астрономическую Башню. На то самое место..