Утро Ренди началось раньше обычного.
Проснувшись, Рендольф умылся, побрился и разобрал саквояж, к которому не успел даже прикоснуться накануне – уже начинался ужин в Большом Зале. Смотрелся в своей новой комнате, которая была не намного меньше целой съемной квартирки на окраине магического Лондона, в которой колдун провел последние несколько месяцев. Вкупе с неплохим жалованием и возможностью получить рекомендации, новая должность казалась вполне привлекательной. И вот начинался первый официальный рабочий день Ренди в качестве колдомедика в школе чародейства и волшебства Хогвартс.
Молодой человек страшно не любил опаздывать, поэтому явился на рабочее место на четверть часа до назначенного времени. Начальница лазарета, мадам Помфри, работала в школе очень давно, поэтому знакомиться с руководством не пришлось. Парень поздоровался со школьной медсестрой, натянул халат и приступил к своей несложной работе. В первый день в лазарете было практически безлюдно – студенты еще не успели попасть в переделку или устать от учебы настолько, чтобы пытаться укрыться от профессоров под предлогом простуженного горла и внезапных кишечных колик. Еще не прошли первые уроки у младшекурсников, которые то и дело ломали руки и ноги, свалившись с непривычной строптивой метлы, еще ни один сорванец не решился испробовать зелье от летучемышиного сглаза на голодный желудок. Можно было спокойно осваиваться в лазарете, копаться в бумагах и переставлять склянки с колдомедикаментами на полках аптечного склада.
Неприятным сюрпризом стал визит в районе первого урока нескольких младшекурсников с разных факультетов. Профессора не сумели успокоить детей, которые заливались слезами с самого утра: все дело в том, что у студентов пропали их любимые домашние животные. Дети винили друг друга и своих соседей по спальням, страшно боялись того, что звери не вернутся к своим хозяевам. Пришлось наведаться на склад и выдать каждому маленькому волшебнику порцию успокоительного и пару салфеток. Несколько минут дети провели в помещении лазарета, а потом все-таки успокоились. Рендольф, посоветовавшись с мадам Помфри, отпустил ребят обратно на занятия и занялся прежними рутинными делами, в надежде на то, что больше сюрпризов сегодня не будет.

Enny Towndsend
Энни Таундсенд уже не кричала. Страшно сказать, девочка боялась даже дышать, стараясь сделаться тоньше и меньше, чтобы эта жуткая безумная женщина ее не больше никогда не заметила.  Слезы текли ручьями из глаз студентки, но она ни разу не пискнула, будто какой-то мудреный зачарованный фонтан, который на самом деле вовсе и не человек, а всего лишь искусно выполненная скульптура.
Студентка не понимала, что она сделала не так, чем заслужила подобное обращение? Новая преподавательница явилась к ней с какими-то расспросами, которые касались ее любимой кошечки Паффи, но даже при всем желании Энни не смогла бы рассказать ей ничего нового. Ночью девочка спала, как и все соседки по комнате, а утром, проснувшись, позвала домашнюю любимицу и не увидела, как кошка шустро запрыгивает на кровать хозяйки, приветственно мурлыча. Теперь же, когда мисс Лестрейндж перепугала Энни Таундсенд до чертиков, хаффлпаффка решила, будто учителя думают, что это лично она украла зверушек из комнат учеников ночью. Энни молчала, как рыба, девочка была всерьез уверена в том, что от ее молчания во многом зависит и вся ее жизнь.
Профессор, однако, не унималась. Она притащила Энни в Больничное крыло. Зачем? Миссис Таундсенд даже не представляла, но ей уже было страшно от этой неизвестности. Мало ли, что еще взбредет в голову профессору? Этой женщине ничего не стоит поубивать добрую половину студентов себе на потеху…
- Либо ты заткнешься, либо я убью всех твоих родственников на твоих глазах, - рявкнула Беллатрикс, а Энни тут же вздрогнула, испугано распахнув успевшие раскраснеться от слез глаза. Но что она могла ответить?... Практически ничего…
У девочки оставалась последняя надежда - помощь мадам Помфри. Волшебница была доброй, хотя и достаточно строгой, она бы никогда не допустила такого обращения с детьми! Но пока школьной медсестры нигде не было видно...

Беллатриса, поняв наконец-то, что отвратительная девчонка успокоилась и больше не плачет после последней угрозы, снова бухнулась на свободную и уже полюбившуюся ей больничную кровать. В больничное крыло влетел Пивз, чему она обрадовалась, захлопав в ладошки, как маленькая девочка. Тот летал под потолком и что-то выкрикивал, что-то сильное не приятное для девочки, но та не издавала ни звука, все еще помня слова Беллатрикс о смерти близких.
Но все изменилось с приходом какого-то паренька. Видимо он ассистент или кто он там. Ясно было, что он не мог сразу вылечить ее.
Но по крайней мере в медицине он разбирался. Пивз сразу же вылетел из комнаты бросив какое-то матерное словечко в честь юноши.

В это время паренек осматривал девчушку. Он что-то спросил и как-то странно покосился на Беллатрикс, наверное опасаясь что она наслала на девочку Круцио и поэтому она рыдает.

- не трогала я ее, - рявкнула Белла. - И не применяла над ней заклинания. Я просто пару раз ее ударила, - скривив губы произнесла женщина.
- И все. Так что не надо на меня так смотреть, мерзкий мальчишка.

Тот предложил девочке воды, но предложил ей вместе с ним пойти принять зелье, дабы успокоить неспокойные нервы. Но так же он обратился к ней, вежливо прося ее встать с кровати. Женщина захохотала и, направив на него палочку, мысленно сказала заклинание. 
Неизвестно откуда взявшиеся путы сжали его горло и руки и Белл, смеясь, проговорила, понимая, что путы сжимают его горло сильнее:

- Ты смеешь приказывать мне, мерзкий мальчишка? - со злостью в голосе проговорила она. А так же во взгляде было сумасшествие и даже обида.

- Лучше делай так, чтобы она заткнулась и не сдохла от сердечного приступа. Приступай! - властно сказала женщина и махнула палочкой, убирая свои волшебством созданные веревки.

Отредактировано Bellatrix Lestrange (2011-08-27 15:01:04)

----> Начало игры, приехала из Лондона

Оливия впервые после окончания Хогвартса вернулась в замок, где прошли далеко не худшие годы ее жизни. Правда теперь ей не предстояло сидеть на уроках, делать домашнее задание и сдавать экзамены. Теперь она станет практиканткой у женщины, которую всегда очень уважала - у мадам Помфри. Лив была горда собой. Сегодня как раз наступил деньее вступления в эту пусть и незначительную, но очень желанную должность. Все-таки в больнице святого Мунго все совершенно иначе, а здесь дети, здесь эпицентр всех событий, и хотя Лив выказывала полное равнодушие ко всему, происходящее интересовало ее.
Девушка задумчиво шла по коридорам Хогвартса в больничное крыло. Как же непривычно... На секунду на Оливию чуть было не напала ностальгия по школьным годам, ведь семь лет жизни - это не шутка. Тем более именно в Хогвартсе Лив окончательно выбрала свой будущий путь и сложилась как личность. Однако вздыхать и вспоминать былое не было в привычке Лив. В отличии от других представительниц прекрасного пола, она не страдала сентиментальностью.
Мимо то и дело пробегали студенты. А ведь дети - это не взрослые... Открытие это было для Оливии действительно новым. В госпитале святого Мунго она лечила в основном не детей. Они будут громче кричать от боли, вырываться и жаловаться. И неужели мне придется давать им сладости, чтобы они не плакали? Мадам Помфри частенько так делала. От этой мысли Лив передернуло. Только этого мне не хватало.
Заветное больничное крыло было уже в десяти шагах. Как всегда с безразличным выражением Оливия прошла в комнату и сразу же поняла, что оказалась в гуще событий, смысл которых пока ясен не был. Другими участниками были двое взрослых и маленькая девочка. Белластриса Лейстрандж... На лице Лив не отразилось ни капли удивления. Она знала эту женщину. Не лично, разумеется, но кто не знают самую ярую сторонницу Темного Лорда? Пожалуй, ее знают очень многие, особенно, если эти многие состоят в Ордене Феникса. Оливия пребывала в Ордене совсем мало времени, то есть до того, чтобы о ней говорили "она примелькалась", ей было далеко. Сейчас это на руку. Необязательно всем знать, кто я и на чьей стороне. Едва ли я похожа на типичную представительницу Ордена. Девушка прекрасно осознавала, что до воплощения доброй и милой девушке, борющейся за добро, ей с ее цинизмом и холодностью, как до Юпитера. А это кто? ДЛив перевела взгляд на мужчину, стоявшего неподалеку. Лицо знакомое. А... На самом деле Оливия МакКоннери и Рендольф Вард учились на одном факультете с разницей в один год. В белом халате? Неужели он тоже медик?
У девочки, которую Лив, разумеется, не знала, были заплаканные глаза. Оливия совершенно не собиралась успокаивать ее. Зато в ее планы входило поскорее помочь и отправить студентку на занятие. То, что в комнате еще один медик, Лив не волновало. Она была очень решительной и предпочитала действовать сразу.
- Добрый день, я Оливия МакКоннери - практикантка по Колдомедицине - холодно представилась девушка, чтобы сразу не вызвать вопросы, и подошла к девочке. - Что у тебя болит?
Лив оглядела студентку, чтобы убедиться, нет ли каких-то очевидных повреждений и, не дай Мерлин, ран. Она очень напугана. Да что они тут с нею делали? Хотя учитывая характер Белатрисы, удивляться не приходится. Кстати что она делает в Хогвартсе? Этотвопрос озадачил Оливию. Нахождение в школе Пожирателей Смерти явно не предсказывало ничего хорошего для студентов.

Отредактировано Olivia McConnery (2011-08-27 18:12:19)

Когда воздух вокруг шеи сжался и образовал кольцо из невидимых пут, колдомедик, казалось, даже не вздрогнул. Он медленно глубоко вдохнул, чтобы расслабить шею и задрал повыше подбородок, чтобы освободить кадык. Осталось задержать дыхание и ждать, не то собственные усилия по освобождению сведут в могилу...
Когда-то в школьные годы один обиженный слизеринец проделал с Ренди похожую шутку, но тогда веревки были вполне осязаемые, а парень успел в последний момент просунуть кулак в свитые магические петли. Сейчас ситуация была гораздо опаснее, но где-то в глубине души Рендольфа Варда жила мысль о том, что убийства на территории школы привлекут к себе массу внимания – родители скорее всего тут же заберут детей по домам, а Лорд не сумеет воспитать достойную замену Пожирателям смерти и упустит из под контроля огромное количество молодых перспективных, а главное – опасных волшебников. И действительно, прошло всего несколько долгих мгновений, когда путы разжались. Вард выдохнул, выражение его лица осталось как прежде непроницаемо спокойным. Дать этой женщине почувствовать свой страх означало расписаться под собственным некрологом.
- Можете остаться, если Вам угодно, профессор, мэм. – Рен поправил сбившийся воротничок рубашки.
«Дама-то действительно больная. Пусть занимает свое место сколько хочет, с такими людьми спорить – себе дороже» - добавил молодой человек про себя, бросив в сторону Беллатрикс косой говорящий взгляд. Все-таки, несмотря на смерть Дамблдора и приход к власти Пожирателей смерти, замок Хогвартс оставался на удивление безопасным местом. Школа всегда была в центре внимания – дети доброй половины волшебников Англии учились в этих стенах, стоило здесь случиться какой-то беде – магическое сообщество тут же поднималось волной возмущения. Гибель грязнокровки на улицах Лондона сейчас никого не удивит, а вот гибель работника Хогвартс – вполне. Ренди еще раз поблагодарил судьбу за подвернувшуюся вакансию. Разумеется, это не рай, и уехать из страны еще на пару лет было бы неплохо, но что есть, тому и рады.
В это время в Блоничное крыло пожаловали еще двое. Рендольф задержался в помещении для больных еще ненадолго, хотя он все-таки собирался набрать воды для девочки, которая в такой обстановке и вовсе скоро помутится рассудком. Бедняжка уже походила на сумасшедшую, и Ренди ее во многом понимал.
Одну из визитеров он узнал практически сразу. Коллега по факультету, значит… Фамилию девушки Ренди не вспомнил, по правде говоря – ему всегда было немного сложно запоминать имена. Они никогда не были друзьями, не общались особенно тесно, здороваясь на завтраке и при встрече в гостинной. Но после того как волшебница представилась стало ясно, что в этом учебном году они коллеги. Вард предполагал, что мадам Помфри понадобится еще один ассистент, чтобы помогать на лекциях и практических занятиях, поэтому особенно не удивился.
Второй гость Больничного крыла также был знаком Ренди. Еще один профессор, еще один ставленник Темного Лорда. Снова ничего нового. Только вот присутствие в одной комнате с магглорожденным нескольких Пожирателей Смерти ставило под большой вопрос его здоровье и душевное равновесие.
Наудачу, Ренди очень вовремя вспомнил, что у него имеются неотложные дела: вода, стакан, успокоительное зелье. Воспользовавшись тем, что Пожиратели занялись обсуждением ситуации между собой, Вард вернулся к девочке, которой сейчас занималась Оливия, наклонился и тихо, почти шепотом, сказал:
- Она не ранена. Я принесу успокоительное, но в присутствии этих людей девочка не заговорит.
Затем Вард, снося косые взгляды Амикуса Кэрроу, удалился в хранилище Больничного крыла, укрывшись среди запаха целебных трав и цветных флакончиков с зельями.

Начало игры.

День только-только начинался. Багрово-красные лучи солнца пробивались сквозь узорчатое ограждение окон, падая на темные каменные полы и освещая коридоры замка, причудливо смешиваясь со светом множества свечей и канделябров, которые горели и днем и ночью. Кое-где можно было заметить чуть переливающегося призрака или запоздалую сову, спешащую доставить письмо своему хозяину. Кругом было на удивление тихо, видимо, все ученики находились на занятиях, ведь с новым руководством прогуливать уроки было бы нежелательным. Впрочем, когда это кого-то останавливало?
Вот Драко не торопился присоединяться к всеобщему учебному процессу. Уроки Этикета? Да кому они нужны? Блондин мог найти тысячу более полезных способов провести свободное время. К тому же, он был уверен, что ему ничего не грозит. Покровительство Снейпа давало парню почти девяностопроцентную гарантию того, что Мистер Малфой окажется безнаказанным, даже если вздумает приминить Непростительное Заклятие в Большом Зале. Нет, он был рад, что наконец-то уехал из дома. Малфой Менор больше не принадлежал его законным владельцам, теперь там господствовал Темный Лорд, которому, как правило, закон был не писан. Хогвартс же давал юноше ощущение относительного спокойствия.
Спокойствия. Он медленно шел по коридору, не думая о том, что может попасться на глаза какому-нибудь преподавателю. Все равно этот преподаватель поведет его к декану, а максимум, что сделает декан - прочтет ему нотаций, для приличия. Парень самодовольно улыбнулся себе под нос. Он задумался о том, куда ему отправиться. В Выручай-комнату? Нет, его от нее тошнило с самого начала шестого курса. В общую гостиную? Опять придется терпеть множество вопросительных и презрительных взглядов со стороны однокурсников и однокурсниц. Самым нормальным вариантом казалась прогулка у Черного Озера, туда-то он и держал свой путь.
Однако, видимо, не суждено ему было добраться до пункта назначения. Когда Драко проходил мимо Больничного крыла, оттуда раздался истошный женский крик, что не могло не заинтересовать юношу. Если кто-то кричал, значит ему было плохо, а упустить возможность посмотреть на страдания того, кому было хуже, чем блондину, Малфой не мог. Поэтому он оглянулся, смотря, не заметили ли его, и поспешно направился к чуть приоткрытой двери госпиталя. Осторожно прижавшись к двери, он обвел взглядом комнату.
Как того и следовало ожидать, девушке, чей голос привлек его внимание, было ой как несладко.
И правильно, когда тебя мучает сама Беллатрикс Лестрейндж, вряд ли можно наслаждаться процессом. подумал он, глядя на то, как его любезная тетушка издевается над своей жертвой.
Он не собирался каким-либо образом прекращать деятельность Лестрейндж, прекрасно понимая, что это опрометчиво и глупо. В лучшем случае он бы оказался бесцеремонно выпроваженным из помещения, в худшем...хм-хм, а вот о худших последствиях лучше не думать. Впрочем, как оказалось, нашлись люди, которым был неведом страх перед безумной Пожирательницей. Школьный колдомедик вполне вежливо и адекватно пытался выяснить, что же произошло. Однако, как и ожидалось, вместо ответов он получил заклятие и оказался связанным. Другой медик, пришедшая в Больничное крыло, так же не получила теплого приема, но ей было разрешено заняться девочкой.
Похоже, они плохо себе представляют, чем все это может закончиться. с мрачным удовлетворением заключил юноша. Все же было приятно смотреть, как мучают кого-то другого.
Время шло, ситуация мало менялась, а на огонек явился и другой Пожиратель - Кэрроу. Драко брезгливо поморщился. Ему было прекрасно известно, что мужчина не тот из его коллег, что станет беспокоиться за здоровье жертвы его тетушки. Значит, дело могло обрести вполне серьезные последствия, если не появиться кто-то, кто прекратит эти безжалостные развлечения.
Кто это может быть? Крестный? Но он, наверное, на занятии. В любом случае, я вмешиваться не стану, мне и своих проблем хватает.

Enny Towndsend

Энни приготовилась к худшему. Вот вот чары профессора Лестрейндж убьют единственного человека, который попытался было помочь ей, а хаффлпаффка снова останется совсем одна, наедине с этими монстрами, которых язык уже не поворачивался назвать людьми. Но Энни не услышала криков и шума, поэтому, досчитав до ста, открыв глаза и снова повернувшись ко взрослым, она не увидела корчащегося в муках колдомедика и торжествующую безумную Беллатрикс. Более того, в лазарете появились еще двое. Первой вошла девушка, которая представилась помощницей мадам Помфри. Даже само упоминание о школьной медсестре немного успокоило Энни, вселило в нее надежду – хозяйка лазарета могла уладить любую проблему, даже ее помощница сумеет помочь! Действительно, девушка тут же направилась к Таундсенд, как совсем недавно это сделал ее коллега, и начала задавать практически те же вопросы. Угрозы Беллатрикс были еще в силе, поэтому Энни до сих пор боялась говорить. Она стояла и дрожала, переводя взгляд с одного человека на другого.
В это время в лазарет вошел другой человек, профессор Кэрроу. Энни судорожно сглотнула внезапно ставшую горькой слюну. Этот человек имел приблизительно такую же славу, как профессор Лестрейндж – еще один прислужник Того-кого-нельзя-называть, беспощадный убийца и мучитель. Сейчас Энни предпочла бы провалиться под землю, лишь бы избежать нависшей над ней опасности. А тут еще доктор куда-то ушел, оставив Оливию МакКоннери и Энни Таундсенд с Пожирателями в зале для больных.
И вот профессор Лестрейндж вновь поднялась с койки, подошла к своему товарищу Кэрроу, что-то ему шепнула и направилась к Энни. Девочка даже пикнуть не успела, когда ведьма дернула ее голову вверх за волосы, заставив зажмуриться от боли. Таундсенд даже не пыталась сдержать подступившие к глазам слезы, лицо юной волшебницы исказилось от боли, но она продолжала стоически молчать. Но вот Беллатрикс наигралась с хаффлпаффкой и отпустила ее, приказав продолжить допрос Оливии. Энни вытерла слезы рукавом мантии, хотя ее щеки в считанные мгновения вновь были влажными.
"Она же доктор, ей никак нельзя причинять вред ученикам школы," - повторяла про себя девушка, как священную молитву. Помощница мадам Помфри заслуживала ее доверия.
В действительности, Энни было нечего скрывать. Профессору Стебль или профессору Флитвику девочка рассказала бы все, что знала. И о странном сне, и о том, что все девочки из ее спальни видели этой ночью одно и то же. Но сейчас Таундсенд не знала, что делать. Ее сковывал страх. За себя, за семью, за девочек из спальни, которых станут пытать, если она расскажет о своем видении. Полными слез умоляющими о пощаде глазами Энни посмотрела на Оливию.

Беллатрикс не заставила себя ждать, ответив в свойственной ей манере. Амикус только слегка поморщился, услышав слово «пупсик», которое предназначалось ему. Но обращать внимание на подобные мелочи – пустая трата времени, да и Лестрейндж весьма опасная волшебница. Ее Кэрроу остерегался не без основания. Да и вообще. 
Мужчина снова посмотрел на перепуганную малолетку. Сорвать бы на ней злость. Да. Что ей станется с непродолжительного Круциуса. Повизжит немного и все. Амикус хохотнул, представив эту картину, но никаких действий предпринимать пока что не стал. Пускай Белла сначала поиграет.  А потом и он сможет присоединиться. Даже если малявка ничего не знает, это не имеет никакого значения. Ее проблемы, что именно на нее наткнулись. Подфартило девчонке, ничего не скажешь.
Кэрроу посмотрел в сторону того парня в странной одежде, но тот поспешил исчезнуть с его поля зрения, но сейчас это было не столь важно. Чуть позже можно будет изучить этот вопрос детальней. Если будет время, желание и еще куча многих других факторов внезапно окажутся положительными.
Лестрейндж подошла почти впритык и прошептала на ухо:
- Развлечемся?
Амикус ухмыльнулся и едва заметно кивнул, то ли Белле, то ли себе. Внимательно наблюдая за разворачивающеюся ситуацией, мужчина постепенно приходил в хорошее расположение духа. Все-таки отличный способ поднять себе настроение – помучить человека. Или понаблюдать за сим процессом. Сродни медитации. Но Амикус таких сложных слов не знает, конечно же, поэтому он просто наслаждался ситуацией и не задумывался о всяких заумных бреднях.  Смысл? Все в этом мире решаемо при помощи нужных заклинаний и определенного поведения. А думать – не его удел.
А Белла действительно развлекалась на всю катушку. Таскала малявку за волосы, била ее по лицу и тому подобное.  Девчонка, похоже, отвечать не собиралась, перепугано  озираясь вокруг. И пыталась подать какие-то там знаки помощнице медсестры, как понял Кэрроу. Эти умоляющий взгляд его развеселил. Белла потребовала у помощницы медсестры развязать малявке язык. Впрочем, девушка повела себя несколько неожиданно. Амикус прищурившись, внимательно слушал, что она там пыталась им доказать. Можно и не бить.
Неприятно ухмыльнувшись и направив палочку на малявку, мужчина наигранно-равнодушным голосом произнес:
- Конечно, можно и не бить. Существует много других способов развязать ей язык, - он подошел к девочке и ухмыльнулся. – Как тебе заклинание, хм, -  Кэрроу сделал вид, что задумался, - Империус. Ты же знаешь о нем? Мне достаточно просто приказать тебе рассказать мне все. Но я больше предпочитаю болевые проклятия. Что выберешь?
Даже выбор ей предоставил. Оцени, какой я добрый.  Амикус выпрямился, все еще не сводя глаз с перепуганной малявки. Он направил палочку ей в лоб и весьма противно, смею заметить, ухмылялся. Если она сейчас не последует совету этой медсестрички, то Империусом не обойдется. Должен же я буду ее наказать за непослушание. И посильнее. Чтобы запомнила на всю оставшуюся жизнь.

Беллатриса уже ожидала что-нибудь наподобии: Ах, это же ужасно, бедная девочка. Но подобных соплей, от девушке не было, от чего она была в безопасноти пока от гнева Беллатрикс.

- Вы, разумеется, можете продолжать бить ее, - с тем же холодным тоном продолжила Лив. - Но толку? У нее начнется истерика, а на истерики противно смотреть, да и информации из них не получить. Мы все потеряем время, а я еще и неприятности на себя навлеку, как человек новый и не авторитетный, как вы.

- Я сама решу что мне делать, - ядовито воскликнула Пожирательница, одарив волшебницу не самым лучшим и добрым взглядом, от которого у нормального человека рассудок улетел бы далеко и надолго.

- Конечно, можно и не бить. Существует много других способов развязать ей язык, - он подошел к девочке и ухмыльнулся. – Как тебе заклинание, хм, -  Кэрроу сделал вид, что задумался, - Империус. Ты же знаешь о нем? Мне достаточно просто приказать тебе рассказать мне все. Но я больше предпочитаю болевые проклятия. Что выберешь?

- Ты предлагаешь ей права выбора? - недоуменно воскликнула женщина и уже бы сама убила Амикуса за такой добродшный ответ, как в комнату буквально ворвался Снейп, Аластор и еще кто-то. Беллатриса подняла брови и недоуменно посмотрела на Драко.

А он здесь что делает?
– Не хорошо подслушивать, Драко. - вот и Снейп ответил на мысленный вопрос Белл и её губы озарила ухмылка. Женщина успела только подмигнуть племяннику, как её палочка вылетела из её рук от заклятия Снейпа.

– Ах ты безголовая. Ты, наверное, забыла о договоре!? Директор еще больше надавил – Нельзя использовать непростительные заклинания на территории школы!  Или же ты хочешь отправиться обратно в Азкабан!? Что мне стоит сейчас же не использовать против тебя аваду? Директор отпустил Беллу. – Подбери свою палочку. Если я хоть еще раз замечу кое-что подобное, ты первая кто окажется в списке. Думаю, ты знаешь, о каком списке идет речь?

В глазах женщины был гнев, когда она смотрела на Снейпа, но так же в них был и азарт. Расхохотавшись прямо ему в лицо, тем самым показав, что она его ни капельки не боится, она рявкнула молявке:

- А ну принеси мою палочку, малышка! - та сразу исполнила приказание Беллатрикс и та, сделав пару шагов к Снепу, прошептала ему на ухо:

- Директор Снейп спешит на помощь... Как это благородно... - Сжав руки на его горле, она продолжила:

- Глупый Северус. У меня с памятью проблем нет, - все сильнее сжимала она свою руку на его шее. - А вот у тебя, думаю, есть проблемы с пониманием. Я не применяла заклятие Круциатус или Империус над ней. Ей повезло. Так что не смей общаться со мной в таком тоне, не то я первее нашлю в тебя аваду кедавру и, поверь, я сделаю это, даже не побоявшись потом гнева моего господина, - последние слова она прошептала ему в губы, а потом убрала руку, при чем сделала это так, как будто сделала ему одолжение.

Обведя взглядом остальных присутствующих, она ухмыльнулась.

- Все пришли подлечиться? Ты, Аластор, например? Или Вас интересует почему она плачет?- женщина указала пальцем на грязнокровку. - Я обыскивала её комнату. А она начала реветь при чем совершенно безостановочно и я не знаю почему. - пожала плечами пожирательница. - Я попробовала привести её в чувства, но нет! - наигранно воскликнула женщина. - Она снова не захотела перестать плакать. И я привела её сюда, дабы медики успокоили ученицу.

- Так что концерт объявляю оконченным, а с ней разбирайтесь сами, а то я уже устала приводить её в человеческое состояние. Она сама не хочет успокаиваться, даже после того, как я вежливо, - на последнем слове она сделала ударение, - попросила её рассказать мне что случилось еще в комнате. Но она не ответила.

>>> Кабинет Зельеварения
В след за Грюмом в кабинет вошел Флитвик. Аластор был слишком увлечен предстоящим зрелищем и все свое внимание устремил на Снейпа, тем самым вовсе пропустив появление Флитвика. Досадный промах. Если бы это был пожиратель смерти на поле боя, то он мог быть уже мертв. Косясь на Флитвика, Грюм ощущал некоторое разочарование в профессоре Заклинаний. Пожалуй его чрезмерная вежливость граничила с восхищением и пресмыканием перед Снейпом, что по мнению Аластора было явно неприемлимо. Даже он, знающий, что Дамблдор умер по собственному желанию, не стал доверять Снейпу, как седовласый маг. Это просто недопустимо в нынешних обстоятельствах, так как в этих обстоятельствах Снейп примкнет туда, где его пятой точке будет теплее. Нет никакой гарантии ни в чем в этой школе, а особенно в том, что бывший пожиратель смерти навсегда останется бывшим. Недовольно фыркнув и поморщившись, Грюм вновь стал наблюдать за Снейпом. Тот встрепенулся и тут же начал сворачивать свою лавочку, приказав ученикам расходиться по своим комнатам. Через минуту они уже были на пути к Больничному крылу. Грюм прекрасно слышал еще издалека, что в конце коридора раздаются крики и плач. Однако войти туда первым не торопился. Хотел бы защитить ребенка - не стал бы звать Снейпа, сделал бы все сам. И быстрее, и надежнее.. Не войдя еще в помещение, Грюм вгляделся через дверь внутрь. Лестрейндж, Кэрроу и пара лекарей, хлопочущих возле какой-то ученицы. Палочка, само-собой, уже была в руке аврора.
Снейп действовал быстро. Обезоруживающее заклинание подействовало моментально, директор только сделал мимолетное движение волшебной палочки. Грюм невольно скривил губы в усмешке, которая триумфом подчеркивала неловкость Беллатрисы - та и глазом моргнуть не успела. Однако расслабляться Грозный глаз был не намерен. Беллатриса - одна из самых жестоких и хитрых пожирателей, ее не стоит недооценивать. Потому Аластор хоть и стоял с опущенной палочкой, но был готов к любому выпаду со стороны Амикуса. Снейп разразился гневной речью. Эмоции наконец захватили его на столько, что от невозмутимости на лице не осталось и следа. Да, Снейп действительно был зол и возможно вот-вот скажет что-то, что сыграет против него. Аластор решил не вмешиваться без необходимости, а просто понаблюдать со стороны. Однако из слов Снейпа было ясно лишь одно - у них с Беллатрисой был какой-то уговор. Оставалось понять какого рода и связан ли он напрямую с Волан-де-Мортом. Тем временем по комнате потянулся протяжный безумный смех, который уже очень давно был в памяти Грюма. Беллатриса в своем репертуаре, все тот же смех, все те же манеры. Она приблизилась к Северусу вплотную, остановившись у самого его уха. Похоже, что ей пришлось встать на мыски, что бы дотянуться до него. Грюм всегда обладал достаточно чувствительным слухом, а потому без всяких проблем распознавал каждое слово. Услышать от Снейпа что-то достаточное для недоверия не удалось, а вот Лестрейндж не поскудилась на факты: Так что не смей общаться со мной в таком тоне, не то я первее нашлю в тебя аваду кедавру и, поверь, я сделаю это, даже не побоявшись потом гнева моего господина, - сказала она, не отодвигаясь от директора школы. Грюм сжал челюсти чуть сильнее, даже почувствовал некоторую боль. Значит Снейп нужен "своему господину"... Значит Снейп напрямую держит связь с ним. А это решало все проблемы - доверять ему категорично нельзя. Конечно то, что Снейп защищает детей в школе - это несомненный плюс, но до какого момента это будет происходить?
Теперь же Беллатриса отлепилась от Северуса и обратила взор на Грюма. Грозный глаз стоял спокойно и смотрел на Лестрейндж хмуро и неодобрительно. Далее она принялась объяснять, что произошло в гостиной Хаффлпаффа и почему девочка плачет. Хотя интерпретация Беллы Грюма мало интересовала. Потому, когда она закончила свои речи, Грюм осторожно шагнул вперед, что бы не сильно стучать своим протезом о пол и обратился к Лестрейндж: - Подлечиться я смогу и сам, - прокряхтел аврор, - А вот ты запомни, что всегда теперь этот глаз... - Аластор указал на свой глазной протез, - всегда будет за твоей спиной. На месте всех здравомыслящих людей, Грюм забрал бы своего ребенка из Хогвартса как можно скорее. Лестрейндж и дальше будет продолжать так веселиться, а вот детей теперь не защитит ни Министерство магии, ни Дамблдор.

Оказавшись в небольшой уютной лазаретской кладовке, Ренди Вард вновь ощутил себя в своей тарелке – больше не было нужды выдерживать вминающие в пол взгляды Пожирателей Смерти, общество безмолвных пузырьков с микстурами и растирками казалось едва ли не раем в сравнении с предыдущими минутами. Не было больше нужды скрываться, поэтому Рендольф потер затекшую и раскрасневшуюся шею. Последствия заклятья Беллатрикс волшебнику пришлось бы ощущать до вечера, а то и до завтрашнего дня, но сейчас он был в своей стихии. Беглым взглядом колдомедик нашел на полке расслабляющее мышцы зелье, вытряс часть содержимого флакона на ладонь и втер в ноющую шею. С каждым болезненным движением становилось немного легче – пройдет час, может два, а потом боль уйдет, как будто ее и вовсе не бывало. Целебная мазь не имела запаха и цвета, заметить ее нанесения без диагностического заклинания невозможно.
Отлично, - подумал Рендольф, - лучше Пожирателям не знать об этом маленьком происшествии…
Следующим пунктом в расписании был поиск успокоительного для несчастной девочки, попавшейся под руку Беллатрикс Лестрейндж. Правда, Ренди уже не был уверен в том, что студентке Хаффлпафа до сих пот не требуется ничего кроме успокоительного. Парень хотел было захватить на всякий случай здоровенную бутыль Костероста, но не стал торопиться с решениями.
За дверью аптечного склада послышался шум. Вернее сказать, это был куда более громкий шум, чем раньше. Похоже, что в помещении Больничного крыла появились еще люди. Первое же рабочее утро ознаменовалось какой-то чертовщиной, Рен успел десяток раз пожалеть о том, что поленился и не отговорил мадам Помфри от похода в хогсмидскую аптеку. Если бы вместо нее отправился сам Вард, школьная медсестра не допустила бы подобного беспредела. Но сейчас за старшего был Рендольф, ему пришлось быстро соображать, что же делать. Первой самой логичной мыслью было позвать директора, если станет совсем худо. По крайней мере, профессор Снейп на своих уроках зельеварения не опускался до убийств и пыток, может и сейчас он сумеет как-то утихомирить своих новых, с позволения сказать, профессоров. Ренди не понимал, как родители смогли отпустить своих детей в школу, зная о том, какие люди будут соседствовать со студентами. Но сейчас был не лучший момент, чтобы рассуждать.
Волшебник засунул в карман медицинского халата бутылек с успокоительным настоем трав и поспешил вернуться в помещение, заставленное койками для больных.
Звать директора не потребовалось, мистер Снейп собственной персоной явился в лазарет в сопровождении других профессоров.
- Добрый день, директор, преподаватели. – Ренди поочередно кивнул в сторону каждого из вошедших в знак приветствия. – Вижу, вы все уже в курсе ситуации… Я должен дать девочке успокоительное.
Девочкой судя по всему уже успела заняться Оливия, но Вард на всякий случай решил отнести пузырек с зельем на тумбочку у кровати студентки. Вдруг пригодится. Открыв единственную затворенную дверцу в небольшую комнатку, колдомедик едва не ушиб свою коллегу.
- О… извиняюсь. – Он рассеяно пожал плечами. – Вот. Успокоительное, - волшебник продемонстрировал Оливии флакон и поставил его на тумбочку, а затем торопливо вернулся в лазарет.
Там Ренди приметил еще одного студента. Тот не выглядел нездоровым, но на всякий случай колдомедик спросил:
- Юноша, Вам что-то нужно?